Андрей Кончаловский: "Англичанам нужно было разрушить Россию"

Из интервью Андрея Михалкова-Кончаловского агентству ТАСС:

— Андрей Сергеевич, видела спектакль "Сцены из супружеской жизни", мне понравился. Насколько помню, премьера постановки состоялась летом 2018 года в Неаполе на Итальянском театральном фестивале. Если сравнивать реакцию итальянской и российской публики, где лучше принимали, на ваш взгляд?

— Это совсем разные публики. В Италии принимали хорошо, критика тоже хорошая. Но проблема в том, что итальянские зрители, к сожалению, вымирают. Иногда я думаю, что надежда на сохранение великого европейского театра тщетна. Еще Солженицын 15–20 лет назад в своей замечательной статье "Игра на струнах пустоты" писал, что Запад закатывается... Сейчас нас с Театром Моссовета зовут поехать с моими спектаклями на европейские гастроли, говорят: "Вишневый сад" нам интересен, а "Дядя Ваня" — нет. У нас чья-то постановка уже шла в прошлом году". И все.

— Так, ну Запад закатывается, понятно. А Россия? У нас театр не умирает?

— Москва — это театральный рай. Во-первых, сама концентрация людей, несколько десятков миллионов потенциальных зрителей, мегаполис. Во-вторых, московский зритель по-прежнему ищет смыслы в театре. В Москве может идти одновременно пять постановок чеховского "Дяди Вани". Так что в этом смысле российский зритель — это плодотворнейшая среда. Большинство московских зрителей, которые приходили в зал, знали имя Ингмара Бергмана, по сценарию которого я поставил спектакль. И это прекрасно...

— И как считаете, Бергман бы одобрил вашу трактовку его сценария к фильму "Сцены из супружеской жизни"?

— Надеюсь, что да. Во всяком случае, в прошлом месяце, один из любимых актеров Бергмана, выдающийся шведский артист Макс Фон Сюдов, посмотрев мою постановку в Италии, где Юлия Высоцкая играла уже на итальянском, со слезами на глазах сказал мне: "Как бы я хотел, чтобы Бергман посмотрел это. Он был бы в восторге"...

— Новый художественный руководитель МХАТ Эдуард Бояков намекал, что вы планируете продолжать сотрудничество...

— Там прекрасный коллектив, там сохранился дух театра МХАТ. И это все благодаря героической борьбе чрезвычайно сильной творческой персоны — Татьяной Дорониной.
Для меня МХАТ имеет больше смысла, чем МХТ. МХАТ не отказался от традиции.

— А если вам, например, предложат поставить какое-нибудь произведение Захара Прилепина, который в МХАТ стал заместителем Боякова по литературной части? Согласитесь?

— Если хорошее произведение — можно думать. Насколько я знаю, Прилепин — прозаик, а не драматург. Если ставить его произведение, нужно с ним сесть и переделать это произведение для сцены...

— Помню, что вы в Мариинке поставили оперу "Война и мир" Сергея Прокофьева, где играла молодая Анна Нетребко. Не хотите снова с ней что-нибудь поставить? Она говорила, что рвется работать в России.

— Не знаю, не знаю. Анна — великая певица, большой мастер. Я предложил ей поучаствовать в "Отелло", правда, разговаривал не с ней, а с ее мужем (оперный певец Юсиф Эйвазов — прим. ТАСС). Очевидно, он занимается планированием ее работы. Он спросил: "По какому поводу вы звоните?" Я ответил: "Ну скажите, что звонил Кончаловский". Ответа не было. Поэтому мне кажется, не так уж она рвется работать в театрах России... Но, честно говоря, я уже полностью в новой картине.

— Это вы про "Дорогих товарищей"?

— Да, фильм будет про жизнь партийного работника в Новочеркасске в момент расстрела демонстрации. Героиня — строитель коммунизма, участница войны, убежденный чистый человек, каких было большинство советских людей.

— В главной роли Юлия Высоцкая?

— Да, это для нее роль.

— Недавно перечитала ваши мемуары — "Низкие истины" и "Возвышающий обман", которые наделали много шума почти 20 лет назад. Нет мыслей написать мемуары уже из сегодняшнего дня?

— Мысли есть. Идет эволюция, новые размышления. Надо садиться за работу, но сейчас не до этого. В тех книгах были впечатления от почти десятилетней жизни в Америке, какие-то новые взгляды на жизнь. Сейчас очень многое изменилось. Конечно, надо бы написать. Но пока я могу что-то ставить в театре и кино — надо это делать. И хочу осуществить то, что кроме меня никто не сможет сделать.

— То есть вы делаете еще что-то?

— Хочу высказаться о революции. Порассуждать о роли Ленина, роли царя, эти фигуры имеют огромный смысл. Это все очень любопытно. Так что сейчас я пишу. Пишу телероман. Где будет царь, Ленин, Витте, Столыпин, всего 40 характеров. Пишу и не могу остановиться. Может, он и не выйдет потом нигде. Пишу его без всяких контрактов, это удовольствие, даже не так — это моя обязанность. Я просто должен это делать.

— Как вас на все хватает? И "Отелло", и "Сцены из супружеской жизни", и фильмы. Еще и телероман, как оказалось...

— Я многому учусь. С возрастом обретенными знаниями хочется делиться. К примеру, ты слышала, какую роль англичане сыграли в убийстве Распутина? И почему они в этом участвовали? Потому что им нужно было разрушить Россию. Ты знаешь, что Троцкий по приказу англичан утопил балтийский флот, который, прорвав блокаду в Гельсингфорсе, пришел в революционный Петроград? Конечно, все знания в сериале не передашь... Но часть — возможно! Вот это все можешь опубликовать в своем интервью.

ОТСЮДА